«Понедельник начинается в субботу. Сказка о тройке», Стругацкий А., Стругацкий Б., СПб., Terra Fantastica, 1992, ил. А. Карапетяна. Серия «Золотая цепь». Тираж 100000 экз., 416 стр.
ISBN: 5-7921-0007-1
Художник: Карапетян А.
Редакторы: Чертков А. Е., Шеиллер И. Л.
Издательство: Terra Fantastica, 1992 г.
Страниц: 316 (Офсетная)
Тип обложки: 7Б - твердая
Оформление: Лидериновый переплет, тиснение серебристой фольгой на крышке и корешке
Иллюстрации: Черно-белые
Масса: 400 г
Размеры: 220x150x21 мм
ISBN: 5-7921-0007-1
Художник: Карапетян А.
Редакторы: Чертков А. Е., Шеиллер И. Л.
Издательство: Terra Fantastica, 1992 г.
Страниц: 316 (Офсетная)
Тип обложки: 7Б - твердая
Оформление: Лидериновый переплет, тиснение серебристой фольгой на крышке и корешке
Иллюстрации: Черно-белые
Масса: 400 г
Размеры: 220x150x21 мм
Белая офсетная бумага. Более восмидесяти черно-белых замечательных сатирических иллюстраций Андрея Карапетяна, от маленьких до полностраничных. Меньшая их часть — контурные рисунки без оттенков, а большая — графика с полутонами.
Повести для этого издания восстановил и отредактировал Борис Стругацкий в марте-апреле 1992 года.
Повести для этого издания восстановил и отредактировал Борис Стругацкий в марте-апреле 1992 года.
Аннотация:
«Понедельник начинается в субботу. Сказка о тройке», Стругацкий А., Стругацкий Б., СПб., Terra Fantastica, 1992. См. сер. «Золотая цепь». |
Блистательная книга русских фантастов, ставшая бестселлером на многие годы и настольным справочником всех ученых России. Сверкающие удивительным юмором истории мл.н.сотр. Александра Привалова воспитали не одно поколение русских ученых и зарядили светлой магией 60 - ых годов мысли и чаяния многих молодых воинов науки. |
Сведения о художнике:
Карапетян Андрей Петрович (24.09.1950) — русский писатель-фантаст, художник-иллюстратор.
Родился 24 сентября 1950 года. Художественному мастерству нигде не учился, самоучка. По профессии — инженер-конструктор атомных электростанций.
Художник-график. Как писатель, участник семинара Б. Н. Стругацкого (на тот момент было шесть рассказов).
Художник-график. Как писатель, участник семинара Б. Н. Стругацкого (на тот момент было шесть рассказов).
Участник художественных выставок:
- в музее «Современная литература – ХХ век»
- в музее Ф.М.Достоевского (Санкт-Петербург)
- в музее М.А.Булгакова в Москве
Работает в основном в жанре иллюстраций, техника — бумага, тушь, перо. Иногда — шариковая ручка или карандаш.
Книги с его иллюстрациями вцыходили в издательствах «Северо-Запад», «Terra fantastika», «Corvus», «Аст», «Азбука».
Книги с его иллюстрациями вцыходили в издательствах «Северо-Запад», «Terra fantastika», «Corvus», «Аст», «Азбука».
Иллюстрировал следующие произведения:
- Аркадий и Борис Стругацкие — Понедельник начинается в субботу
- Аркадий и Борис Стругацкие — Улитка на склоне
- Аркадий и Борис Стругацкие — Пикник на обочине
- Аркадий и Борис Стругацкие — Град обреченный
- Аркадий и Борис Стругацкие — Гадкие лебеди
- Аркадий и Борис Стругацкие — Сказка о тройке
- Аркадий и Борис Стругацкие — Второе нашествие марсиан
- Сергей Лукьяненко — Временная суета
- Вячеслав Рыбаков — Трудно стать Богом
- Вячеслав Рыбаков — Очаг на башне
- Михаил Успенский — Там, где нас нет
- Андрей Столяров — Альбом идиота, Ворон
- Андрей Лазарчук — Опоздавшие к лету
- Повести и рассказы Евгения Лукина
- Федор Достоевский — Двойник (не издано)
- Михаил Булгаков — Мастер и Маргарита (не издано)
- Данте Алигьери — Божественная комедия (дошёл да Чистилища, разумеется, не издано)
- Карен Бликсен — Семь фантастических повестей
- Филипп Дик — Убик
Содержание:
- Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Понедельник начинается в субботу (повесть), с. 5-236
- Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Сказка о Тройке (повесть), с. 237-409
- Александр Щербаков. Тридцать лет сплошного понедельника (послесловие инвалида), с. 410-414
Иллюстрации:
Избранные отзывы:
К сожалению, не нашел отзывы именно на это издание книги с иллюстрациями Андрея Карапетяна, а только на тексты бр. Стругацких.
В советской фантастике, по моему мнению, есть два ВЕЛИКИХ цикла, «НИИЧАВО» первый, а второй — «Великий Гусляр» Булычева!!!
Как бы оценить...«Понедельник...» — Вещь!!! (хотя я жуткий лентяй), Сказка о Тройке...Хм...не то время, чтоб я её сильно понял...юмор устарел...бюрократия пугает, а не смешит...
Ну, это — шедевр! Первая часть — неиссякающий юмор, вторая в обоих вариантах — великолепная сатира!
Что же. Садилась я писать эту рецензию перекрестясь, уповая на Бога и на остатки своего здравого смысла. Рецензировать Стругацких – дело опасное, тяжелое и неоднозначное. О них было сказано слишком много, чтобы высказывать личное мнение неаккуратно и необдуманно. Но, тем не менее, я взяла на себя труд рецензирования особенного произведение Аркадия и Бориса Стругацких «Понедельник начинается в субботу».
В рецензиях, как всем известно, принято разбирать произведение на составляющие и давать каждой из них определенную оценку. Эту повесть расчленять, даже профессионально, мои критиканские ручки не поднимутся. Все, что можно сказать о ней:
Если мои дети спросят меня, что такое хорошо, а что такое плохо, то я без тени сомнений скажу, показывая томик с повестью «Понедельник начинается в субботу»:
– Вот это — хорошо.
Хороша манера изложения – легкая, ненавязчивая, на своих крыльях она переносит читателя за границы сказочного мира. В нем оживают повседневные заботы и тревоги, радости и мечты, преломляются гранями волшебства, становясь ярче и реальнее, чем когда бы то ни было до этого. Именно на этом произведении взросла целая плеяда современных фантастов.
Хороша идея — в мире каждый может стать магом и волшебником в своем деле, если ему будут сопутствовать вдохновение и упорная вера в лучшее. Не имея сюжета как такового, Стругацкие создали ситуативную сценическую мозаику, пронизанную светлой, доброй атмосферой. Над «Понедельником» можно и посмеяться и погрустить. Юмор строится на том, что люди, даже грандиозные маги, зачастую забавны в своих стремлениях и желаниях.
Горсть сарказма досталась хозяйственному бюрократу Модесту Матвеевичу и старому вралю и горе-предстаказателю Мерлину. Капля иронии добавлена к портретам других персонажей: резкого и ядовитого Кристобальда Хунты, благожелательного Федора Симеоновича, младших научных сотрудников. Нельзя оставить без внимания один из ярчайших образов – Амвросия Выбегалло, лжеученого, от «звездной плеяды» которых так пострадала советская наука в свое время.
А грусть… Она сворачивается змейкой в сердце от того, что уже никогда мы не будем такими, как герои этой книги – чистыми, вдохновленными, верящими в успех своего дела. Нас одолевают сомнения, страхи, неуверенность. Мы не надеемся на дружбу и привязанность. Уже нет в наших сердцах этого классического «один за всех, и все за одного», и никакие корпоративные тренинги не вернут нам эту веру в человечность и человечество. В повести Стругацкие передали настроение миллионов, зафиксировали его не формалином, а янтарной смолой. Создали не бездушный консервант, а драгоценное украшение. Глядя на него, мы заглядываем в сердце той эпохи. И, не наверняка, но может быть, кто-то прочтет в нем те самые, нужные строки, от которых в душе проснется вдохновенный огонь и осыплется опостылевшая шерсть с ушей.
В рецензиях, как всем известно, принято разбирать произведение на составляющие и давать каждой из них определенную оценку. Эту повесть расчленять, даже профессионально, мои критиканские ручки не поднимутся. Все, что можно сказать о ней:
Если мои дети спросят меня, что такое хорошо, а что такое плохо, то я без тени сомнений скажу, показывая томик с повестью «Понедельник начинается в субботу»:
– Вот это — хорошо.
Хороша манера изложения – легкая, ненавязчивая, на своих крыльях она переносит читателя за границы сказочного мира. В нем оживают повседневные заботы и тревоги, радости и мечты, преломляются гранями волшебства, становясь ярче и реальнее, чем когда бы то ни было до этого. Именно на этом произведении взросла целая плеяда современных фантастов.
Хороша идея — в мире каждый может стать магом и волшебником в своем деле, если ему будут сопутствовать вдохновение и упорная вера в лучшее. Не имея сюжета как такового, Стругацкие создали ситуативную сценическую мозаику, пронизанную светлой, доброй атмосферой. Над «Понедельником» можно и посмеяться и погрустить. Юмор строится на том, что люди, даже грандиозные маги, зачастую забавны в своих стремлениях и желаниях.
Горсть сарказма досталась хозяйственному бюрократу Модесту Матвеевичу и старому вралю и горе-предстаказателю Мерлину. Капля иронии добавлена к портретам других персонажей: резкого и ядовитого Кристобальда Хунты, благожелательного Федора Симеоновича, младших научных сотрудников. Нельзя оставить без внимания один из ярчайших образов – Амвросия Выбегалло, лжеученого, от «звездной плеяды» которых так пострадала советская наука в свое время.
А грусть… Она сворачивается змейкой в сердце от того, что уже никогда мы не будем такими, как герои этой книги – чистыми, вдохновленными, верящими в успех своего дела. Нас одолевают сомнения, страхи, неуверенность. Мы не надеемся на дружбу и привязанность. Уже нет в наших сердцах этого классического «один за всех, и все за одного», и никакие корпоративные тренинги не вернут нам эту веру в человечность и человечество. В повести Стругацкие передали настроение миллионов, зафиксировали его не формалином, а янтарной смолой. Создали не бездушный консервант, а драгоценное украшение. Глядя на него, мы заглядываем в сердце той эпохи. И, не наверняка, но может быть, кто-то прочтет в нем те самые, нужные строки, от которых в душе проснется вдохновенный огонь и осыплется опостылевшая шерсть с ушей.
Атмосфера книги постоянно меняется: от околосказочных фокусов в первой части — к сатире на лжеученых, тунеядцев и потребителей во второй — и к чуть ли не детективной истории с ошеломляющей разгадкой — в третьей. Но неизменным остается дух того времени, отголоски которого еще можно было ощутить в 80-е, но теперь уже и представить трудно. Будни советского НИИ, вместо забот о карьере и размышлений о выплате кредита за машину — радость чистой науки. Лаборатории и библиотеки принадлежали этим людям, они стремились туда даже на выходных; на заводе можно было заказать необходимое оборудование, для экспериментов выделялись полигоны, и не без некоторой бумажной возни, но можно было работать без перерыва, только чтобы оказаться первым, кто решит проблему, над которой бьются сотни ученых во всем мире, испытать восторг открытия или радость творца! Вот чего у нас, наверное, уже никогда не будет.
Сейчас человек может заниматься наукой и планировать покупку недвижимости в других странах, тогда же можно было лишь надеяться, что, обзаведясь семьей, переедешь из общежития в квартиру; вместо патентов выдавались авторские свидетельства, поездка за границу была явлением исключительным, и только по служебной необходимости — а люди умели довольствоваться малым и быть счастливыми. Что-то в этом есть от того образа ученых Средних веков, который складывается по книгам и фильмам — почти никаких бытовых благ, постоянная опасность «шага влево — шага вправо», но зато ощущение той искры Познания, которая является отражением непостижимой воли Создателя.
При чтении меня охватывает ностальгия по тем временам, хотя в 60-е мне и не удалось пожить, а только застать последние дни советской эпохи. И все же... Иногда в поликлинике вижу сделанный вручную плакат о гигиене полости рта с улыбающимися зубами — и вспоминается стенгазета «За передовую магию». И вообще многие образы из книги так прижились в душе, что, например, при упоминании Тунгусского метеорита приходит в голову контрамоция, а уж Саваоф Баалович Один выскакивает в голове в связи с любым из трех имен.
Персонажи хороши как на подбор — от кота Василия до Янусов; сатира глубока и остроумна (дубли, не терпящие своих фотографий с печатями в документах — момент весьма многозначительный); приспособление сказочных героев и явлений к нуждам науки, а также использование в личных целях (неразменный пятак, с помощью которого можно накопить на «Жигули») всегда неожиданно, но логично. Чудная книга.
Может, и не стоит упоминать, но все же жаль, что в фильме «по мотивам» все так опошлили. Скатерть-самобранка говорит тоном стервозной официантки, магические способности применяются в основном для того, чтобы крутить романчики, постоянные песни и пляски ассоциируются с новогодними представлениями для детишек... Понравилась и запомнилась даже не песня про трех белых коней, а «В жару и стужу жгучую». Может быть, кто-нибудь сделает фильм получше, хотя и не обязательно — все описанное в книге представляется очень ярко.
Сейчас человек может заниматься наукой и планировать покупку недвижимости в других странах, тогда же можно было лишь надеяться, что, обзаведясь семьей, переедешь из общежития в квартиру; вместо патентов выдавались авторские свидетельства, поездка за границу была явлением исключительным, и только по служебной необходимости — а люди умели довольствоваться малым и быть счастливыми. Что-то в этом есть от того образа ученых Средних веков, который складывается по книгам и фильмам — почти никаких бытовых благ, постоянная опасность «шага влево — шага вправо», но зато ощущение той искры Познания, которая является отражением непостижимой воли Создателя.
При чтении меня охватывает ностальгия по тем временам, хотя в 60-е мне и не удалось пожить, а только застать последние дни советской эпохи. И все же... Иногда в поликлинике вижу сделанный вручную плакат о гигиене полости рта с улыбающимися зубами — и вспоминается стенгазета «За передовую магию». И вообще многие образы из книги так прижились в душе, что, например, при упоминании Тунгусского метеорита приходит в голову контрамоция, а уж Саваоф Баалович Один выскакивает в голове в связи с любым из трех имен.
Персонажи хороши как на подбор — от кота Василия до Янусов; сатира глубока и остроумна (дубли, не терпящие своих фотографий с печатями в документах — момент весьма многозначительный); приспособление сказочных героев и явлений к нуждам науки, а также использование в личных целях (неразменный пятак, с помощью которого можно накопить на «Жигули») всегда неожиданно, но логично. Чудная книга.
Может, и не стоит упоминать, но все же жаль, что в фильме «по мотивам» все так опошлили. Скатерть-самобранка говорит тоном стервозной официантки, магические способности применяются в основном для того, чтобы крутить романчики, постоянные песни и пляски ассоциируются с новогодними представлениями для детишек... Понравилась и запомнилась даже не песня про трех белых коней, а «В жару и стужу жгучую». Может быть, кто-нибудь сделает фильм получше, хотя и не обязательно — все описанное в книге представляется очень ярко.
Что за книга! Чудо-расчудесное, а не черные буковки на белой бумаге!
Первая моя книга Стругацких, прочитанная в 10 (!) лет. Самое странное, что в столь нежном возрасте она мне понравилась! Потом уже перечитала в 19 и была удивлена: ну что, скажите на милость мог понять в ней ребенок?! А вот поди ж ты, углядела что-то интересное. Хотя, скорее всего увлекла сказочная сторона сюжета (ах, кот Василий!), а не глубокие, даже глубочайшие мысли, облеченные авторами в оболочку «сказки». Но сознательное прочтение книги отнесу все-таки к 19, а не к 10. До сих пор помню, как сползала под стол, зажимая рот, чтобы не ржать как лошадь (предполагалось, что я готовлюсь к экзамену)
Выдержала, выдержала эта книга проверку временем, более того, актуальна именно сейчас как никогда раньше. Сколько таких Выбегалло-Петриков в российской науке? И не пытаются ли власти превратить народ в «кадавров, удовлетворенных желудочно» («Мы стали более лучше одеваться», ага!), сами при этом превращаясь в «кадавров, полностью удовлетворенных» (ждем-с, когда же они лопнут!)? Изъять бы им эту книгу из библиотек, плохому она учит: любить свою работу, стремиться не только к «вкусно жрать и сладко спать», но и к бескорыстному служению Науке (а физика или лирика — дело десятое)! Сейчас же в современной России министр образования заявляет, что математика — убивает креативность, а попы-мрокобесы проникают в школы — ждем введения Закона божия вместо физики-химии-математики?
Первая моя книга Стругацких, прочитанная в 10 (!) лет. Самое странное, что в столь нежном возрасте она мне понравилась! Потом уже перечитала в 19 и была удивлена: ну что, скажите на милость мог понять в ней ребенок?! А вот поди ж ты, углядела что-то интересное. Хотя, скорее всего увлекла сказочная сторона сюжета (ах, кот Василий!), а не глубокие, даже глубочайшие мысли, облеченные авторами в оболочку «сказки». Но сознательное прочтение книги отнесу все-таки к 19, а не к 10. До сих пор помню, как сползала под стол, зажимая рот, чтобы не ржать как лошадь (предполагалось, что я готовлюсь к экзамену)
Выдержала, выдержала эта книга проверку временем, более того, актуальна именно сейчас как никогда раньше. Сколько таких Выбегалло-Петриков в российской науке? И не пытаются ли власти превратить народ в «кадавров, удовлетворенных желудочно» («Мы стали более лучше одеваться», ага!), сами при этом превращаясь в «кадавров, полностью удовлетворенных» (ждем-с, когда же они лопнут!)? Изъять бы им эту книгу из библиотек, плохому она учит: любить свою работу, стремиться не только к «вкусно жрать и сладко спать», но и к бескорыстному служению Науке (а физика или лирика — дело десятое)! Сейчас же в современной России министр образования заявляет, что математика — убивает креативность, а попы-мрокобесы проникают в школы — ждем введения Закона божия вместо физики-химии-математики?
К этому отзыву я подходил медленно, смакуя каждое слово, которое уже ложится из под пальцев. Эта книжка... эта сказка... Начну с того, что я ее впервые получил в виде 1/3 — в сборнике Фантастика за 6... какой-то год, была напечатана только«Суета вокруг дивана». Мне было тогда 8 или 9 лет. Я лежал или сидел или находился в каком-то немыслимом положении, положив книгу на пол, свисая головой ноги при этом задирал по стене ввысь... и вот в таком изогнутом состоянии читал. Слова втекали и ложились... образуя какие-то очень вкусные образы: очкарика Привалова (сам я тогда очков не носил) — который был загадочным программистом. (слово неизвестное и вкусное). И горбоносый Роман с чудной фамилией Ойра-Ойра... (откуда они такую выудили?) И кот... чудо-чудное, сказочник-склерозник... А уж от Наины Киевны я был в неописуемом восторге. Живая баба-яга! Неразменный пятак! Сержант Ковалев! А телефонный разговор, котоым Сашу выманили из комнаты, чтоб стащить диван? «Сходи в засольный цех...» И вереница гостей: от мохноухого летуна (я так потом и не понял, кто ж это был, кто потом описывается?) до Кристобаля Хунты и Жиана Жиакомо... «Эх, батенька, что ему стоит просочиться в канализацию на десяток лье?»... да. Слезы от смеха, и смех до слез... и вдруг все. «Я поднял голову и увидел...» ЧТО? Что он увидел?!!!
Это я узнал спустя 2 года. Встретившись с одноклассником Федей, я рассказал ему о чудесной сказке без конца... и каково ж было мое изумление, когда он дал мне книгу с растрепанным Сашей Приваловым на диване, с чудесными иллюстрациями (кажется, Ротова) - я эту книгу ел, глотал, снова ел... я ее читал и так и сяк... Грешен... каюсь. Хотел зачитать. Я ее отдавал спустя 2 года, как героиня Вупи Голдберг в фильме «Привидение» отдавала монашкам чек на 4 млн долларов. Это был отрыв куска сердца. Но не отдавать нельзя... Тем более, что Федя, который, не так ценил эту книгу как я, все-таки подарил мне ее... не фактически. Фигурально. Хотя бы так. Я завидую всем, кто ее еще не читал... белой завистью. Дорого бы дал, чтобы вновь открыть для себя НИИЧАВО с его научными магистрами. И еще дороже б дал, чтоб никогда не являлася на телеэкран убогая телеверсия-халтура под названием «Чародеи». К.Бромбергу (режиссеру) хочется сказать — не умеешь, не берись!
Это я узнал спустя 2 года. Встретившись с одноклассником Федей, я рассказал ему о чудесной сказке без конца... и каково ж было мое изумление, когда он дал мне книгу с растрепанным Сашей Приваловым на диване, с чудесными иллюстрациями (кажется, Ротова) - я эту книгу ел, глотал, снова ел... я ее читал и так и сяк... Грешен... каюсь. Хотел зачитать. Я ее отдавал спустя 2 года, как героиня Вупи Голдберг в фильме «Привидение» отдавала монашкам чек на 4 млн долларов. Это был отрыв куска сердца. Но не отдавать нельзя... Тем более, что Федя, который, не так ценил эту книгу как я, все-таки подарил мне ее... не фактически. Фигурально. Хотя бы так. Я завидую всем, кто ее еще не читал... белой завистью. Дорого бы дал, чтобы вновь открыть для себя НИИЧАВО с его научными магистрами. И еще дороже б дал, чтоб никогда не являлася на телеэкран убогая телеверсия-халтура под названием «Чародеи». К.Бромбергу (режиссеру) хочется сказать — не умеешь, не берись!
Мне понравилось.Сатира вполне злободневно. Смешно. Хотя не настолько, что бы смеяться над каждым словом. По отношению к ПНВС выглядит как некий параллельный мир. Вроде герои те же, но откуда взялась колония в Китежграде не ясно, а тем более откуда взялась Трояка-ТПРУНЯ в составе 4х человек. Хотя с другой стороны развитие сюжета очень правильное. В ПНВС нам показали всемогущих магов, которые спокойно заняты своей работой. Теперь мы видим, что может помешать «всемогущим» :).
Количество героев-участников в Тройке оказалось достаточно небольшим, так что следить за ними было проще чем в ПНВС. Хотя за Панургом следить было сложновато. Есть некое несоответствие размеров. Я к счастью никогда не видел кровососущего клопа, но раз он помещается в спичечную коробку его поведение аля человек меня слегка выбивало из колеи. В целом конечно рассуждения Спиридона и Говоруна слегка затянуты и как разумно указано в самой книге уж очень похожи на рассуждения самих людей. Очень симпатичные получились Федя (уж явно приятнее Выбегаллы) и Кузя. Хотя Выбегалло в каком-то смысле все-таки стал симпатичнее. Наверное потому что приносил определенную пользу.
В том момент, когда мне показалось, что главные герои ведут себя недостойно звания передовых ученых, как они получили по сусалам. И Витька за неправомерный доступ к жидкому пришельцу и Роман, за использование романтики не по назначению.
Зато в результате похоже Тройка была подвергнута одной из первых в мире DOS-атак. Характерно, что ее автором стал программист.
Мне не очень понравились многострочные метафоры с описания как кого раздавили и растоптали почти в лучших традициях «Том и Джери».
Книга о взаимодействии человека и головоногих интересна, но является лирическим отступлением от сюжета. Единственная разумный смысл ее включение — очеловечивание Спиридона.
В целом получается, что с Тройкой надо смирится, как с явлением природы. Но к счастью солидарность научной общественности существует.
Пафоса в речах современных бюрократка стало меньше, в остальном мало что изменилось.
Количество героев-участников в Тройке оказалось достаточно небольшим, так что следить за ними было проще чем в ПНВС. Хотя за Панургом следить было сложновато. Есть некое несоответствие размеров. Я к счастью никогда не видел кровососущего клопа, но раз он помещается в спичечную коробку его поведение аля человек меня слегка выбивало из колеи. В целом конечно рассуждения Спиридона и Говоруна слегка затянуты и как разумно указано в самой книге уж очень похожи на рассуждения самих людей. Очень симпатичные получились Федя (уж явно приятнее Выбегаллы) и Кузя. Хотя Выбегалло в каком-то смысле все-таки стал симпатичнее. Наверное потому что приносил определенную пользу.
В том момент, когда мне показалось, что главные герои ведут себя недостойно звания передовых ученых, как они получили по сусалам. И Витька за неправомерный доступ к жидкому пришельцу и Роман, за использование романтики не по назначению.
Зато в результате похоже Тройка была подвергнута одной из первых в мире DOS-атак. Характерно, что ее автором стал программист.
Мне не очень понравились многострочные метафоры с описания как кого раздавили и растоптали почти в лучших традициях «Том и Джери».
Книга о взаимодействии человека и головоногих интересна, но является лирическим отступлением от сюжета. Единственная разумный смысл ее включение — очеловечивание Спиридона.
В целом получается, что с Тройкой надо смирится, как с явлением природы. Но к счастью солидарность научной общественности существует.
Пафоса в речах современных бюрократка стало меньше, в остальном мало что изменилось.
«Понедельник» и «Сказка о тройке» — две стороны одной медали, юмор и сатира, утопия и антиутопия, бесконечная вера в прогресс науки и общества и непрекращающийся кошмар торжествующей бюрократии. Именно в этих романах сходятся совершенно разные картины видения Стругацкими мира будущего — «Мира Полдня» и миров «Улитки на склоне» и «Града обреченного». В этих романах множество чрезвычайно ярких и смешных эпизодов — ночное дежурство Привалова и эксперименты Выбегалло, безумные заседания Тройки и возня со стенгазетой. Да всего не перескажешь! А какие яркие, сочные образы персонажей — от Кристобаля Хозевича до Выбегалло, от грубого Корнеева до подхалима Фарфуркиса, от клопа Говоруна до пришельца Константина. А какой чудный, образный язык! А сколь удивительна фантазия авторов! И сколько в этих романах эпизодов, когда, отсмеявшись, начинаешь чесать затылок и думать над проблемами, которые авторы поставили как бы походя. Блестяще!
Цикл про НИИЧАВО состоит из двух частей: Понедельник начинается в субботу» и «Сказка о тройке». И эти части очень похожи и в тоже время очень разные.
Понедельник — это юмор и внутреинститутские будни научных работников, ученых эпохи 60-70 годов 20 века. Это часть юмора и веселья и, в тоже время, гимн трудолюбию. Это повесть движения, никто и ничто не стоит на месте — все движется в направлении выбранной цели, даже профессор Выбегалло и тот наполнен множеством, пусть и самосбродных, идей. И если попытаться найти аналогию в природе, то первое , что приходит на ум — быстрая река.
Если «Понедельник» — это река, то «Сказка» — болото. В него попали научные сотрудники и увязли, не в силах противостоять внешней бюрократии. В этой части уклон от юмора переходит в сторону сатиры, порой мягкой, но в большенстве случаев — жесткой. Герои не могут пробиться сквозь барьер «замершей» бюрократиии, и что-бы ее расшевилить надо либо проявить вверх изворотливости и смекалки(как в первом, более оптимистическом, варианте) либо помощь вышестоящих структур (как во втором варианте).
Это один из самых моих любимых циклов и самое плохое в этом цикле то, что он состоит только из двух частей, а хотелось, чтобы его было как можно больше.
Понедельник — это юмор и внутреинститутские будни научных работников, ученых эпохи 60-70 годов 20 века. Это часть юмора и веселья и, в тоже время, гимн трудолюбию. Это повесть движения, никто и ничто не стоит на месте — все движется в направлении выбранной цели, даже профессор Выбегалло и тот наполнен множеством, пусть и самосбродных, идей. И если попытаться найти аналогию в природе, то первое , что приходит на ум — быстрая река.
Если «Понедельник» — это река, то «Сказка» — болото. В него попали научные сотрудники и увязли, не в силах противостоять внешней бюрократии. В этой части уклон от юмора переходит в сторону сатиры, порой мягкой, но в большенстве случаев — жесткой. Герои не могут пробиться сквозь барьер «замершей» бюрократиии, и что-бы ее расшевилить надо либо проявить вверх изворотливости и смекалки(как в первом, более оптимистическом, варианте) либо помощь вышестоящих структур (как во втором варианте).
Это один из самых моих любимых циклов и самое плохое в этом цикле то, что он состоит только из двух частей, а хотелось, чтобы его было как можно больше.
Стругацких уважаю и обожаю, но эта книга вызвала грусть: по эпохе которую я не застал, людям светлым, ореинтирам и целям отличным от пиления и деления, вере людей в будущее, в дело, юмору без тупизны, жоп и педиков. Грусть вызвало понимание того, что такая атмосфера действительно возможна, она была и вряд ли будет вскоре. Осталось только в книгах, как в музее, со стороны посмотреть. Прошу прощения, если что-то ошибочно понял.
Иначе, как шедевром, не назвать. Читается с любого места и с широчайшей улыбкой. Даже жесткая сатира сопровождается великолепным юмором. Жаль, конечно, что «Тройка» никогда (увы!) не перекочует в разряд только юмористических произведений...
ЗА что люблю и за что не уважаю Стругацких, так это за то, что они верят в чистые намерения науки. У него в романах все предельно честно — ученые работают во благо человечества. Все написано весело и непринужденно.
Но. Такого нигде нет, чтобы наука работала во благо. Вон, ядерные боеголовки тоже ученые выдумали. И тоже прорыв. И не менее удивительный, чем открытия Китежградцев.
Но. Такого нигде нет, чтобы наука работала во благо. Вон, ядерные боеголовки тоже ученые выдумали. И тоже прорыв. И не менее удивительный, чем открытия Китежградцев.
Все обсуждения — на «Форумах». Пожелания — в «Гостевой». Здесь комментарии только для дополнений и уточнений.